АВАНГАРД

Имена Кандинского, Родченко, Гончаровой для поклонников изобразительного искусства звучат необыкновенно притягательно. Русский авангард начала XX века, революционеры в своей сфере, пытавшиеся создать новые, демократичные формы искусства – абстракционизм, конструктивизм, лучизм...
Однако первое впечатление от встречи с выставкой «Время русского авангарда», привезенной из Краснодарского художественного музея в Белгород, – удивление: как все знакомо! Авангардистам, чьи выставки в начале двадцатого века вызывали у зрителей шок, гнев, возмущение, восхищение, таки удалось сломать классические традиции в живописи и графике. Сегодня в России трудно найти живописца, который умел бы передать натуру так же тонко, как старые мастера, но следы, например, кубизма обнаружишь на любой выставке произведений современных художников.
Конечно, дух новаторства за прошедшее столетие из этих работ значительно выветрился... И все же тематическое собрание кубанского музея, начало которому положил его заведующий, подвижник Ромуальд Войцик, активно покупавший на эпатажных выставках Москвы 20-х «самое актуальное», позволяет почувствовать огромный диапазон поисков, бурлящую художественную жизнь того времени. Некоторые посетители Белгородского государственного художественного музея оставили в книге отзывов выставки наивные записи: «Выставка замечательная. Но ловлю себя на мысли, что могла бы изобразить добрую половину сама» или «Я не понимаю современного искусства».
Однако кажущаяся простота этих картин – лаконизм, едва ли не бедность композиций натюрмортов, «открытые» цвета, столкновение линий и плоскостей – плод большого мастерства. Шапками такое не закидаешь.
Почетный гость на выставке, конечно, родоначальник нового направления в искусстве Василий Васильевич Кандинский со своим «Беспредметным» – яркими цветовыми пятнами, линиями, кружочками и треугольниками, вызывающими у каждого зрителя свои ассоциации. «Абстрактное искусство создает рядом с «реальным» новый мир, с виду не имеющий ничего общего с действительностью. Внутри он подчиняется законам космического мира. Так рядом с «миром природы» появляется «мир искусства» – очень реальный, конкретный мир. Поэтому я предпочитаю так называемое «абстрактное искусство» называть «конкретным искусством» – упорно возражал Кандинский своим оппонентам, доказывая, что его творчество жизненно и содержательно!
Новаторский дух эпохи отразился в работах конструктивиста А. Родченко («Кубизм»), экспериментирующего с геометрическими формами и плоскостями. В «Женской фигуре» его супруги В. Степановой, изобразившей свою модель в виде треугольников и кругов. Кстати, художница-авангардистка Варвара Степанова активно работала над созданием моделей советской женской одежды и дизайном тканей. Модницы 20-х вовсю гонялись за нарядами с ее конструктивистскими рисунками, которые рекламировала в те годы самая известная модель Лиля Брик...
Утверждался, ко всему прочему, и новый небуржуазный тип женской красоты – «современных богинь» с широкими ­крестьянскими лицами, мощных, сильных, здоровых производственниц. На выставке такую героиню можно увидеть у А. Самохвалова (его «Работница» в красной косыночке явно ведет свое происхождение и от классических мадонн, и от народной скульптуры с ее округлыми формами). Необычной величественностью, монументальностью форм отмечена и «Девушка у окна» Р. Фалька.
Натюрморты С. Семенова, В. Шмит-Рыжова, И. Машкова, С. Судейкина, созданные в ­20-е годы, также кажутся вызовом буржуазности роскошных фрагонаровских композиций с изобилием плодов, дичи и цветов. Они не могли не отразить скудный послереволюционный быт современников (Петров-Водкин в это время писал натюрморты со ржавой селедкой и черным хлебом): бедный чайный стол, яблоки, какая-нибудь краюшка. Землистая или серая цветовая гамма, акцент на форму...
На выставке нашлось место и для художественных исканий, не связанных со становлением демократического, социального искусства. Зрители могут ознакомиться с произведениями русских пуантилистов Т. Удальцовой («Солнечный день»), А. Герасимова («Цветущий сад»), точечными мазками чистых, не смешанных красок создающих удивительные образы. С «Деревенскими купальщицами» М. Ларионова – скандальным полотном, которое критики в свое время сочли «бесстыдством». Животная энергия образов, «таитянская» красочная палитра (художник был увлечен творчеством великого француза П. Гогена) и легкая пародийность властно задерживают внимание зрителя.
Маленькие графические работы Марка Шагала – «Война» и «Две головы» конечно, не могут представить все творчество мастера, впитавшего в себя традиции не только иудейского народного искусства, но и русскую иконопись и наивный лубок, сформировавшего свой сказочный, метафоричный, ирреальный стиль. И все же они поражают внутренним эмоциональным напряжением («Война»), лаконичностью портретных образов («Две головы»).
Ища свое, Шагал отдал дань различным творческим направлениям в европейском искусстве – кубизму, орфизму, экспрессионизму. Некоторое время состоял в объединении «Мир искусства». Оно возникло в начале ХХ века под руководством А. Бенуа, собрав художников, провозгласивших главной целью искусства служение красоте во всех ее проявлениях. Со временем в него вступили такие разные по природе художники, как М. Добужинский, К. Коровин, З. Серебрякова, М. Шагал, С. Судейкин, И. Машков. С произведениями этих авторов, а также К. Петрова-Водкина, В. Борисова-Мусатова, Н. Гончаровой и М. Ларионова, А. Куприна и других также можно ознакомиться на выставке «Время русского авангарда».
Экспозиция, привезенная в Белгород в рамках действующего проекта «Музеи России – белгородцам!», насчитывает около 80 произведений. Многие из них занесены в международные каталоги, имеют свою интересную историю. Нам повезло, что Белгородский художественный музей дает возможность увидеть в подлиннике картины, не просто волновавшие умы современников, но – совершившие переворот в мировом изобразительном искусстве.