Мужская работа

«Женщина – на паровоз!». Таким был клич Зинаиды Троицкой, знатного в предвоенное время машиниста. Плакаты, открытки, газеты того времени пестрели изображениями девушки, лихо выглядывающей из окна несущегося паровоза. В училищах, где готовили специалистов-железнодорожников, было не протолкнуться от желающих получить столь романтическую профессию. Среди них была и Таня Ткаченко. Знала бы она, какую долю себе выбрала, но… Романтикой было пропитано само время! Чего стоили только ледовая «одиссея» Шмидта, полеты Чкалова и Ляпидевского, рекорды Стаханова, популярность трактористки Паши Ангелиной! Люди того времени были заряжены на подвиг. Из этой когорты была и Татьяна.

Вот она, молодая, красивая, в железнодорожной униформе, в заломленном на бок берете, стоит у первой своей «Эрки». Паровоз этой серии уже к середине 30-х годов считался устаревшим и эксплуатировался как подсобная тягловая сила. У помощника машиниста, кем стала Татьяна после училища, основной обязанностью было подбрасывать уголек в топку. Девчонка она была крепкая, но и ей приходилось несладко. За рейс от Белгорода до Харькова и обратно – 1,5 тонны, за рейс до Курска и обратно выходило все четыре!
Но в годы войны именно модифицированная «Эрка» стала основным фронтовым паровозом. Более поздние локомотивы оказались либо слишком тяжелыми для постоянно разрушаемых и ремонтируемых дорог, либо слишком сложны, а потому мало пригодны к эксплуатации в боевых условиях. Вот и пригодились «старички Эр», простые, надежные, работающие на всем, что горело: угле, торфе, дровах. И еще паровоз был фантастически живуч! После обстрела тендер и котел, буквально превращенные в решето, ремонтировались в дорожных условиях всего лишь деревянными колышками-пробками! «Эрка» была к тому же достаточно легкой, чтобы преодолеть кое-как восстановленные после бомбежки участки.

В первые же дни войны многих железнодорожников эвакуировали в Сибирь. Там, уже став машинистом, по Омской и Томской «железке» Ткаченко возила сибиряков на фронт. Назад эшелон шел битком набитый ранеными. Молодые ребята, как железнодорожницы их называли, наши женихи, искалеченные и окровавленные, не могли даже выскочить из вагона во время бомбежки. Помогали им кто как мог. Но все равно жертв было много. Вся земля вдоль железной дороги была в одиноких могилках невыживших бойцов.
– До сих пор, – говорит Татьяна Михайловна, – мне снятся две стальные линии, уходящие за горизонт, и ожидание, что вот-вот сверху обрушится огненный смерч!
Спали, гоня поезда до границы (дальше шла узкая европейская колея), в прицепных товарных теплушках. Печь-буржуйка и жесткая полка, вот и весь комфорт паровозников того времени. Но радовались малому. Выжил, и на том спасибо! Главное, что была сопричастность делу Победы.
После войны водила поезда на Харьков, Курск, Готню, Приколотное. Муж Татьяны Михайловны, фронтовик, дошел до Берлина, служил в той части, из которой были знаменитые Егоров и Кантария, водрузившие Знамя Победы над рейхстагом. Николай Константинович – тоже железнодорожник, работал помощником машиниста паровоза, но так и не дослужился до заветного звания. В рейсах на Беленихино, куда Татьяна Михайловна водила так называемые трудовые поезда (вроде современных электричек), Николай Константинович был у нее в помощниках.

Как тогда говорили, паровоз выдержит все. Не стерпит только равнодушного к себе отношения. Памятуя это, Татьяна Михайловна ухаживала за своим паровозом, как за малым ребенком. Каждая его деталь сверкала чистотой, в стекла манометров в отраженном свете можно было глядеться, словно в зеркало. Что и говорить, любила свою работу Ткаченко. Пять лет трудового стажа прихватила даже после пенсии.
Одной работой не ограничивалась, трижды ее избирали депутатом городского Совета. Свои обязанности уличкома, курирующего улицы III Интернационала, Октябрьская, Калинина, исполняла дотошно, вникая во все детали жизни их жителей. Долгие годы строила с мужем свой дом, но пожить в нем как следует так и не успели, попали под снос: Савино застраивалось многоэтажками. В одной из них Татьяна Михайловна живет и сейчас.
В музее локомотивного депо станции Белгород в центре экспозиции хранятся материалы и фотографии о знатном машинисте-паровознике Татьяне Михайловне Ткаченко, из плеяды тех, кто свою судьбу соединил воедино с судьбой всей страны, без пафоса, без лишних слов, заменяя их делом!
У нее две дочери, четверо внуков, столько же правнуков. Татьяне Михайловне уже за 90! Быть может, она единственная в России из оставшихся женщин – машинистов паровозов. Как она шутит, что последняя из полных кавалеров знака «Отличный паровозник» – это точно!