Несостоявшийся капитализм

В БЕЛГОРОДСКОМ художественном музее открыта выставка, посвященная елизаветинским и екатерининским временам, то есть середине и второй половине XVIII века.
Среди экспонатов гравюры, картины, предметы быта из серебра и золота… Много комментариев к ним. Так и хочется воскликнуть: «Вот она какая, великая история России!». Однако подспудно возникает желание что-то найти и прочитать о той удивительной эпохе.
Действительно, комментариев немало, но они посетителю никоим образом не дают четких представлений о том времени. А между тем у авторитетнейшего знатока эпохи Н. Я. Эйдельмана в книге «Грань веков» читаем: «На огромных пространствах империи за год до смерти Екатерины II проживает 18,7 млн. душ мужского пола, общее же число подданных приблизительно устанавливалось удвоением: 37,4 – ок. 40 млн. россиян... Если же вычислять, «кому на Руси жить хорошо», если сосчитать «правящих» (дворяне, по крайней мере, с офицерским чином, соответственно чиновники с VIII класса и выше, плюс верхний слой духовенства и зажиточные неслужащие землевладельцы), то получим более 200 тыс. (или – семейно – 400 тыс.), т. е. примерно один процент. Один к ста. Можно указать и приблизительный уровень благосостояния «правящего процента»: на одного владельца приходится в среднем 100–150 крепостных (400–500 руб. годового оброка); столько же, примерно 300–450 руб., составляло и годовое жалованье у чиновников VIII класса и жалованье штаб-офицеров».
Итак, в конце XVIII века «жилось хорошо» всего одному проценту.
Тот же Н. Я. Эйдельман сообщает о некоторых сторонах такой «хорошей» жизни: «Тут начинается мир, где обыкновенное парадное платье, например, Потемкина стоило 200 тыс. руб., т. е. размер годового оброка 40 тыс. крепостных; где зажигали на балах до 100 тыс. свечей; где «тарелки спускались сверху, как только дергали за веревку, проходившую сквозь стол; под тарелками были аспидные пластинки и маленький карандаш; надо было написать, что хочешь получить, и дернуть за веревку; через несколько минут тарелки возвращались с требуемым кушаньем». Но такой жизнью жил не один процент населения, а сотая этого процента…
Любознательный читатель, конечно, справедливо заметит, что это было при феодализме, причем аж два века тому назад. Нынче, мол, иное дело…
Однако не будем спешить, почитаем, что пишет, так сказать, обычный человек, анализирующий мои размышления на страницах «Белгородки» (имеются в виду две мои статьи «Несоциальный капитализм России» и «Капиталисты России!..», опубликованные в 2013 и 2014 годах): «Какое мне дело до того, развивается в России капитализм или нет! Как бы хотелось, чтобы все – богатые, малобогатые, люди среднего достатка, коих не так уж и много, и огромное большинство бедных жили в мире и согласии. Чтобы все было по-доброму, по-семейному. Чтобы одни отборным мясом кормили догов и ротвейлеров, рыбьей икрой породистых кошек, а другие – абсолютное большинство – облизывались и приходили в умиление от растущих цифр прожиточного минимума. Но вот беда, так никогда не получалось и ныне не получится. Котел народного недовольства постепенно разогревается. К простому люду начинает прибиваться обманутая технократия и нищая интеллигенция. Разговоры на кухнях о проблемах страны переносятся на рабочие места. Начинает просыпаться и обманутый обещаниями хорошей жизни рабочий класс. Надежды бедных на процветание при капитализме не оправдываются. И это в то время, когда в богатейшей стране мира живет еще огромное количество людей, которые постоянно напоминают о том, что «да, коммунисты были не мед, большевики наделали много плохого, но жизнь при них была более яркая, со смыслом, более коллективная, обращенная к человеку, который был светлее, радостнее, образованнее, активно участвовал в жизни страны, скажем так – гонялся за книгой больше, чем за колбасой, в которой так же нуждался, как и сегодня… Главное, как мне кажется спустя двадцать с небольшим лет нескончаемого кризиса, Россия вернулась в постбрежневское время. Нет доверия к идеологии правящей партии, которая как ни пытается спрятать уши защитницы богатых, у нее никак это не получается. Нет доверия к идеологии русского капитализма, который так и не избавил от бедности большинство населения страны. Только и слышим: «Завтра будем жить лучше, жить будем веселее». Снова процветают «обещалкины», как и в прошлом. Нет доверия чиновничеству, погрязшему в растранжиривании бюджетных средств. Кругом говорят о мздоимстве и коррупции. Нет доверия сливкам чиновничества – правящему классу, который раз за разом показывает свою несостоятельность ответить на вызовы времени, кичится своей управленческой одаренностью, а на поверку оказывается без порток, сообщая народу об очередном кризисе в стране. Нет доверия «отцам» нации, которые так и не смогли ни предпринимателей, ни технократию, ни творческую интеллигенцию сделать свободными и самодостаточными. Ладно уж простые люди – они всегда несвободны! Огромные ресурсы страны сосредоточены сегодня у тех, кто ведет страну от кризиса к катастрофе. Стоит ли нам им завидовать? Завидовать тем, кто боится самих себя, кто знает свое место в тех странах, где уже прикупил будущий приют. Их удел быть «вечно сбежавшими» русскими среди англичан, немцев, французов, американцев и так далее, по сути теми, о ком всегда будут говорить, мол, посмотрите, вот они, кому Богом даны были несметные богатства и они не нашли ничего другого, как хапнуть и сбежать из России, оказавшись проклятыми своим народом, своими предками, своей Родиной…».
Что ж, каждый человек вправе высказаться. Больше таких, кто высказывается покруче и жестче. В чем прав автор таких оценок, а в чем нет, судить читателям газеты. Но вот две проблемы, которые здесь поставлены, побуждают к размышлениям. Это вопрос о бедности российского народа и вопрос о способности российского капитализма эту самую бедность преодолеть.
На первый взгляд проблемы далеко отстоят друг от друга. На самом же деле с исторической точки зрения дело обстоит значительно прозаичнее.
Капитализм европейских стран и США начинал свое развитие при катастрофической бедности основной массы населения. Именно бедность была главной причиной частых разрушительных кризисов. Капитализм нуждался в росте потребления народа, чтобы постоянно растущее производство находило быстрый сбыт. Собственно говоря, нужны были люди, способные покупать станки и оборудование, трактора и комбайны, машины и технику, а не только «трусы и майки», «колбасу и майонез».
Капитализм – это прежде всего индустриальное производство, мощная промышленность, а уже затем все, что связано с производством ширпотреба. Да, действительно, капитализм начинался с торговли, с торгового и ростовщического капитала, с захвата собственности. Но он это свое первоначальное качество в странах Европы и США очень быстро преодолевал и решающим фактором собственного развития избрал тяжелую и легкую промышленность, развитый агропромышленный комплекс, индустриальное массовое производство самых разнообразных товаров.
Капитализм, образно говоря, самореализовывался только тогда, когда торговое коммерческое предпринимательство было подчинено крупномасштабному производственному предпринимательству. Это позволило сбить волны кризисов, увеличить периоды бескризисного развития стран. Капитализм самореализовался, когда в главном поборол бедность, когда создал для большинства населения своих стран возможность приобрести собственность и потреблять товары и услуги на самом высоком уровне.
Что же происходит в России? Российскому капитализму пошел третий десяток. Возраст небольшой, на это можно было бы и сослаться. Однако многие параметры его современного состояния позволяют говорить о том, что он «завис» на этапе «базара», торговое коммерческое предпринимательство остается доминирующим, а оно ведет к улучшению жизни относительно узкого круга членов общества. Бедность остается образом жизни для большинства российского народа, не участвующего в распределении прибавочного продукта. Богатства страны, собственность на средства производства принадлежат одному–двум процентам населения. Массовое промышленное производство никак не удается запустить. В стране торгуют зарубежной промышленной продукцией, собственная же промышленная политика находится в загоне. Формируется и торгашеская психология, деньгам подчиняется все и вся. На смену человеческим отношениям пришли отношения торгашеские, сугубо денежные. Нет денег – сиди и не чирикай!
По сути, в России пока капитализм не состоялся, потому что его главной чертой является отсутствие массового производства товаров и услуг. В России основной потребитель – народ, и он крайне беден.
Тогда справедливо задать вопрос о том, что же сегодня представляет собой экономическая система России. Ясно, что это уже не государственный социализм. За двадцать с лишним лет от общенародной собственности ничего не осталось. Ясно, что это не индустриальный капитализм, тем более не постиндустриальный капитализм.
Отсутствие массового промышленного производства в стране, низкий уровень жизни, не выдерживающий критики прожиточный минимум, ограниченное потребление товаров и услуг, среди которых доминируют зарубежные, фактическая бедность основной массы населения страны, один кризис экономики, перетекающий в другой, дает основание говорить о том, что Россия находится на стадии торгового, коммерческого, ростовщического, «базарно-рыночного» развития. И штучное производство космических и боевых ракет, атомных электростанций или паровых котлов на этот процесс не влияет. Ведь и в екатерининские времена производились штучные партии карет, дорогих сервизов, даже строились дворцы, которыми мы и ныне восхищаемся.
Сегодня мощнейшее промышленное производство, оставшееся в наследие от советского времени, постепенно умирает, если рассуждать в масштабах макроэкономики, а не оперировать отдельными положительными примерами. Валовые объемы промышленного производства в стране, объемы производства высокотехнологичных товаров и услуг, производительность труда позволяют утверждать, что на сегодняшний день российский капитализм не состоялся.
Чем только не занимались в стране все эти годы! Но главное, во имя чего был затеян сыр-бор в 1991 году, остается в стороне. Кто-то и где-то посчитал, что капитализм в России построится сам собой. Мол, это ведь социализм строят, а капитализм – он сам по себе придет и всех осчастливит!
Итак, нужно создать в стране такую экономическую систему, чтобы она максимально искореняла бедность народа, не позволяла гигантским ресурсам скапливаться в руках тех, кто их не вкладывает в экономику своей страны, а просто вывозит за рубеж. Надо добиться того, чтобы граждане страны, безусловно, получали доход от недр и природных богатств, нефти и газа, золота и алмазов и так далее, чтобы богател народ. Богатый народ даст мощный импульс именно капиталистическому производству, а не торгашеским отношениям. Появятся огромные бюджеты регионов, с помощью которых можно будет решить острейшие проблемы здравоохранения, образования, культуры, жилищно-коммунального хозяйства. В результате Россия станет притягивать к себе не только инвестиции, но и умных людей со всего мира. А без них, умных людей, собранных в стране по всем сусекам и приглашенных из-за рубежа, мы так и будем ловить черную кошку в темном подвале.
Неглупые люди подсказывали правителям России до 1917 года, что все беды от бедности – от отсутствия необходимой предпринимательской свободы для развития капитализма в России. Не прислушались! Результат известен.
Генеральным и прочим секретарям напоминали, что народ нельзя все время вдохновлять словами и радовать очередными займами на развитие народного хозяйства. Люди ведь времена не выбирают, в них живут и умирают. Брежневцы, правда, попытались улучшить дело с народным потреб­лением, да не успели! Подвела погода, неурожаи и цены на нефть!
Нынче нам следовало бы задать вопрос: «Почему никак российский капитализм не перерастает подростковый возраст и не вступает в постиндустриальную стадию развития, а продолжает барахтаться в базарно-торговом море кризисов, никак не избавляя большинство народа от бедности?». И дать на него честный ответ, чтобы граждане страны и наш уважаемый читатель не мучались на кухнях и над следующими вопросами: «кто виноват?» и «что делать?».