ПОЧЕМУ снижается престижность ИНЖЕНЕРНЫХ специальностей?

Современная экономика определяется как экономика, основанная на знаниях. Ключевым фактором, обеспечивающим ее развитие, является качество человеческих ресурсов или, как принято сегодня называть, «человеческого капитала». Человеческий капитал – это, в первую очередь, знания и умения человека, его квалификация, уровень и качество которых зависят не только от взаимодействия всех уровней системы образования, но и от социально-трудовых отношений на производстве, которые в значительной степени формируют интерес работника к повышению своей квалификации. Основой развития человеческого капитала, как известно, является системность и комплексность образовательных процессов на всех его уровнях.
В концепции федеральной целевой программы развития образования на 2000–2010 гг., а также в национальном проекте «Образование», о котором сегодня скромно молчат, можно было выделить исключительно важную мысль – «образование, которое не сказывается на успешности граждан, эффективности экономики, не приводит к усилению позиций государства на мировой арене, не может считаться качественным». И это, несомненно, касается всего комплекса знаний работника. Знаний, сформированных в образовательной системе, включающей дошкольное, школьное, начальное и высшее профессиональное образование, послевузовское, и, что очень существенно, знаний, полученных работником при повышении квалификации.
Исследователи развития интеллектуального капитала пришли к мнению, что интеллектуальный капитал предприятий наращивается, в большей мере, самообразованием персонала. И будет весьма кстати, если руководители служб управления персоналом, да и сами первые руководители предприятий, поинтересуются – каким образом самообразовываются их специалисты, особенно те, кто намечен к карьерному росту. Кто из них посещает техническую библиотеку, какие профессиональные журналы выписывает и читает. Обратят внимание на качество библиотечного фонда своего предприятия.
Необходимо восстановить богатейший советский опыт повышения квалификации персонала. Ведь в те времена на многих предприятиях работали мощные учебно-курсовые комбинаты, где обучали рабочим специальностям и проходили переобучение, где преподавали опытнейшие рабочие и самые авторитетные инженеры. Существовало правило – периодическое, не реже чем в 5 лет, повышение квалификации инженерно-технических работников с отрывом от работы во всесоюзных отраслевых центрах повышения квалификации.
Обычно такие центры создавались при ведущих отраслевых институтах. Большим достоинством центров была возможность общения специалистов различных предприятий одной отрасли как между собой, так и с ведущими учеными отрасли. Совсем обычным было приглашение для проведения занятий известных ученых из ведущих университетов страны, периодически организовывались научно-практические конференции и семинары, где специалисты предприятий и ученые обменивались опытом. Все это осталось в прошлом.
Рынок труда востребует лишь утилитарное, сугубо прагматическое знание, но роль высшего образования намного шире и значимее – наряду с обеспечением специалистами самых различных производственных направлений, высшее образование приобщает людей к ценностям, накоп­ленным мировой наукой и культурой, обеспечивает преемственность поколений в обществе, нацелено на высшие достижения человечества. Высшее образование важно для сохранения и развития общества. Кроме того, в условиях постоянных изменений в технологии многих производств современный работник должен уметь проявлять профессиональную гибкость и мобильность, для чего и нужны ему не только знания конкретного производства, но и широкий кругозор. К сожалению, сегодня российская система образования все больше и больше снижает свою эффективность. В чем же причина?
Вот данные статистики по Белгородской области. Если в 2005 году в 34 училищах начальной профессиональной подготовки проходило обучение 18100 молодых людей, то в 2010 году уменьшилось и количество училищ до 24, и количество обучающихся в них – до 9400 человек. При этом число выпущенных квалифицированных рабочих уменьшилось с 7296 человек в 2005 году до 4175 в 2010 году. Правда, немного выросло число средних профессиональных учреждений: с 23 в 2005 году до 27 в 2010, но и в них численность обучающихся снизилась с 25,1 тысячи человек до 20 тысяч. При этом стабильно растет численность студентов высших учебных заведений – с 72 тысяч до 77 тысяч. Не повлияло на этот рост и уменьшение числа выпускников школ. Но, следует отметить, почти две трети из них (62%) обучается не на технических специальностях. При этом в 2011 году в экономике области трудились около 680 тысяч человек, а в таких высокотехнологичных производствах, где требуются именно высококвалифицированные специалисты технического профиля – добыча полезных ископаемых, обрабатывающие производства, распределение электроэнергии и газа, сельское хозяйство, строительство, транспорт, связь, – занято более 375 тысяч человек. Только для этих отраслей необходимо ежегодно как минимум 12–15 тысяч квалифицированных работников (3–4% от числа работающих).
Предприятия области в 2010 году получили 4175 выпускников училищ и 5259 – техникумов, около 1500 человек с высшим образованием технических специальностей. Всего около 11000. А принимая во внимание, что процентов 30 из этих выпускников выезжает на работу или дальнейшую учебу за пределы области, а потом примерно половина не возвращается в регион, дефицит воспроизводства рабочей силы в области постоянно нарастает и достиг 30–40%.
Растет и численность занятых в экономике работников старшего возраста. Так, если в 2005 году численность работающих в возрасте 50–54 года было 11,8% от всех занятых в экономике, то уже в 2010 году их стало 13,2%. В возрасте 55–59 лет было 4,9%, в 2010 – 8,1%. Как следует из опыта, работники этого возраста обычно самые квалифицированные. Кто придет им на замену? Например, в 2010 году 20–24-летних работников в экономике было 10,4%, а 25–29-летних 13,1%, 40–44-летних – 13,3%, 45–49-летних уже 14,9%. Пройдет пять лет и кто заменит 25–29-летних и 45–49-летних? Тем более и текучка среди молодых работников в возрасте до 25 лет в 5–6 раз выше, чем у 40-летних. В экономике области продолжают работать более 100 тысяч пенсионеров (21,5% от общего числа), а это почти 15% от числа работающих. В 2005-м их было около 80 тысяч.
Работники институтов и университетов, колледжей, техникумов и профессиональных училищ неустанно занимаются работой, которая получила название «профориентация». Преподаватели, кандидаты и доктора наук идут походом по школам. Ученики девятых и одиннадцатых классов стали объектами усиленной агитации. С самых высоких трибун их убеждают в приоритете технических специальностей. Президент и премь­ер не менее 2–3 раз в году говорят о большом количестве невостребованных экономистов и юристов и высокой потребности в специалистах инженерно-технических направлений. Но положение не меняется.
Посмотрим на эту проблему с точки зрения образовательного процесса. Основным документом для поступления в вуз являются результаты Единого государственного экзамена. Для поступления на инженерную специальность необходимо сдать ЕГЭ по физике. А сдают его далеко не все. Так, в Старом Осколе в 2010 году из 1156 выпускников физику сдали 279 человек (24,1%), в 2011 м из 1602 – 502 выпускника (31,3), в 2012-м из 1528 – 486 выпускников (31,8%). Как видим, число потенциальных абитуриентов, желающих учиться на инженерных специальностях, стабильно на уровне одной трети выпускников. Почему это происходит? Все закономерно. Первое. 15–17-летним не хочется корпеть над точными науками, а больше отдыхать и развлекаться. И если им дают право выбора, то они и выбирают что полегче. Второе. Жизнь ЕГЭ коротка. Максимум через два года после сдачи выпускник школы, не поступивший в вуз, уже НИКОГДА туда не поступит – перекрывается дорога к высшему образованию рабочей молодежи.
Каждый выпускник, кроме сертификата ЕГЭ, получает аттестат о среднем образовании. Но у всех ли он равноценный? Аттестат о среднем образовании – это свидетельство знаний в объеме общего для всех образовательного стандарта. Но если выпускник не сдавал ЕГЭ по физике, химии, биологии, адекватен ли его аттестат тем, кто эти предметы сдал? И еще. Как мы знаем, ЕГЭ сдаются в письменной форме. Устных ЕГЭ нет в природе, а это весьма отрицательно сказывается на развитии способностей выпускников: логически рассуждать и искать новые решения, спорить и отстаивать свои взгляды, творчески подходить к решению задач. Ученики привыкают выбирать из 3–4 вариантов ответов правильный. А если вариантов нет, то и ответа не будет. Учеба в институте предполагает большой объем самостоятельной работы, поиск нетрадиционных решений. Но этому наших учеников не учат. Учат заучивать и угадывать нужный ответ.
Руководители российского образования ссылаются на опыт развитых стран. Но и там уже давно не практикуется ЕГЭ как основной показатель знаний при поступлении в университет. Его существенно дополняет конкурс аттестатов и конкурс рефератов по выбранной специальности, а также собеседование перед зачислением абитуриента с ведущими преподавателями университета по широкому кругу вопросов. И потом. Процесс обучения во многих университетах основан именно на самостоятельной, творческой работе студента под руководством профессора или доцента по определенной теме, требующей новых решений. И обязательная инженерная практика в период обучения, не менее чем полугодовая, довольно высокооплачиваемая стажировка по специальности на ведущих предприятиях отрасли в своей и даже в других странах.
Как известно, подготовка специалиста – это комплексная сис­тема обучения и практического закрепления знаний и умений.
В России сложилась парадоксальная ситуация – те, кто принимает решения и проводит реформу образования, те, кто может воздействовать на повышение качества образования – предприниматели и чиновники, уже давно решают проблемы образования своих детей в престижных школах и университетах развитых стран. У них нет проблем с ЕГЭ и их мало волнует это самое качество образования в российских школах и университетах. Их дети не будут инженерами, – они там учатся экономике и юридическим наукам. А как известно, там, где нет собственного интереса принимающего решения, там никогда не будет качества. Уже сегодня эти так называемые реформы отражаются на производстве. На мой взгляд, пока не поздно, необходимо отменить ЕГЭ в том виде, который практикуется в России, как не соответствующий требованиям задач, выдвигаемых ХХI веком, веком инновационного развития.
Предлагаю оценку знаний выпускников школ проводить в виде экзаменов или тех же тестов по единому для всех комплексу предметов, и не в конце года, а в течении всего последнего года обучения, без напряга и в спокойной обстановке. Прием в вузы осуществлять по результатам и этих экзаменов, и конкурса аттестатов о среднем образовании, а также вступительных тестов, разрабатываемых каждым вузом самостоятельно, по единым для каждой специальности стандартам Министерства образования и науки РФ.
Необходимо запретить обучение на коммерческой основе в государственных, региональных и муниципальных высших, средних, начальных профессиональных учебных заведениях. Это абсурд, когда на одной и той же лекции сидят студенты, заплатившие десятки тысяч рублей, и студенты, обучающиеся на бюджетной основе, получающие стипендии и разные преференции, часто не заслуженные. И притом, что учатся они, чаще всего, примерно одинаково. Сегодня есть достаточно негосударственных вузов, вот пусть там и учат на коммерческой основе, создают конкуренцию государственным вузам за счет качества образования.
Необходима единая система распределения на полугодовую стажировку всех специалистов, получивших высшее образование, с оплатой не менее 80% от ставки специалиста этой фирмы, работающего в ней на постоянной основе.
Для поднятия престижности профессии учителя и преподавателя вуза, необходимо провести радикальную реформу систем оплаты труда и пенсионного обеспечения этих категорий работников. Нищий доцент, зарабатывающий 15 тысяч руб­лей в месяц, и бедный профессор с окладом в 24 тысячи рублей, не воспитают интеллектуально развитого инженера, но, несомненно, заронят ему в душу сомнения в справедливости установленного порядка.
Вызывает огромное недоумение постановка задачи довести в 2013 году зарплату учителя в России к средней по региону, а к 2018 году – удвоить относительно региональной.
Фантазия наших чиновников из правительства навсегда испортилась. Выдумали термин «средний по региону». Это что за критерий оценки труда? Почему учитель в Белгородской глубинке должен за свою работу получать меньше, чем в Москве? Потому что «средний по региону» меньше? А как же принцип «за равный труд, равную оплату»? А статья 132 Трудового кодекса, где сказано: «Заработная плата каждого работника зависит от его квалификации, сложности выполняемой работы, количества и качества затраченного труда и максимальным размером не ограничивается». Где тут регион? И чем это труд учителя в Москве отличается от труда его коллеги в Белгородской области?
Необходимо признать, что учитель государственной школы, преподаватель, доцент, профессор государственного вуза, это тоже государственные служащие, они должны иметь то же право на достойную оплату труда, что и любой чиновник в Министерстве образования и науки. Помню, была 18-категорийная шкала квалификации служащих. Почему бы не вернуть ее и не применить к оценке труда учителей школ и преподавателей вузов? А начинать нужно с норматива оплаты труда первой категории не менее 180 рублей в час, с шагом сетки, допустим, в 10%. И пусть у начинающего учителя будет оклад в 30000 рублей в месяц.
Нельзя оценивать работу учителя, преподавателя, доцента, профессора по сдельной системе оплаты труда. Творчество нельзя запихивать в рамки статистической отчетности. Работает такой профессор десяток лет, ничем не выделяется, а потом родит что-нибудь нобелевское. Нужно на это рассчитывать, а не загонять его в рамки – раз в год ваковскую статью и какое-нибудь учебное пособие, раз в 5 лет – учебник с грифом и монографию. И не важно, что там написано и кто эти статьи читает. Главное выполнить «показатель». Так мы рождаем не творческих работников, а околонаучных чиновников. Они всегда выполнят все показатели и будут впереди.
Другая причина снижения престижности труда рабочих и технических специалистов заключается в низкой оплате, притом, что оплата труда остается пока основной мотивационной составляющей престижности профессии. Что мы видим на наших предприятиях? Заработная плата рабочего ­4-го разряда не превышает 15 тысяч рублей в месяц, 6-го – 20–25 тысяч. Простой инженер тоже не больше 20 тысяч рублей в месяц получает. И часто никакой перспективы. Вот и рвутся все в менеджеры по закупкам – сегодня самое перспективное место на производстве. Уж там «свои» 50–60 тысяч рублей в месяц заработать можно. Или менеджером торгового зала – ни пыли, ни шума, а деньги те же. Стимулов идти в инженеры практически нет.
Адам Смит в своей знаменитой работе «Исследование о природе и причинах богатства народов» отметил: «Щедрая оплата труда является как неизбежным следствием, так и естественным симптомом роста национального богатства. Скудное существование трудящихся бедняков, с другой стороны, служит естественным симптомом того, что страна переживает застой, а их голодание – что она быстро идет к упадку», что понятно и образно подтверждает связь роста национального богатства с ростом благосостояния и развитием человека.
Во многом эти слова А. Смита отражают сегодняшние проб­лемы развития экономики России. В последние годы многие политические деятели и мыслители России стали говорить о духовном состоянии общества. Показательно выступление митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла, нынешнего патриарха России, опубликованное в газете «Белгородская правда» 5 февраля 2008 года под заголовком «Человека – научить, душу его – воспитать». По его мнению, первоочередной фактор, обуславливающий благосостояние общества, принадлежит образованию, наращиванию человеческого капитала. Митрополит отметил: «Практика показывает, что изобилие природных ресурсов – далеко не главный показатель развития общества. Задача заключается в том, чтобы суметь трансформировать эти ресурсы в человеческий капитал – подлинную движущую силу общества».
Тема конкурентоспособности человека, как фактора национального развития и наращивания человеческого капитала, становится все более актуальной и значимой. Это действительно очень важные и злобо­дневные для жизнедеятельности нашего общества проблемы, уже длительное время требующие решения. В их числе пересмотр социальной политики и принятие новых государственных социальных стандартов в области оплаты труда и пенсионного обеспечения с предварительной гармонизацией российского социального законодательства с международными принципами регулирования заработной платы и социального страхования. Разработка программ подготовки квалифицированной рабочей силы и переквалификации рабочих кадров, увеличение финансирования этих программ из различных источников, включая бюджеты всех уровней и бизнес. Промышленность России начинает остро ощущать дефицит высококвалифицированных специалистов рабочих и инженерных специальностей.
Поднятые проблемы, конечно же, не охватывают весь комплекс необходимых мер в решении проблем развития человеческого капитала, но начинать необходимо именно с мотивации и продуманной системы образования.