Свою судьбу мы сами творим: мечтой, делами...

Даже после короткого посещения усадьбы Владимира Ковалева в Холках не оставляет впечатление: побывал в зоопарке.
Животный мир – во множестве. В вольерах и аккуратных пристроечках-«каютах» кролики чистых пород – от заокеанских «калифорнийцев» до многочисленных представителей европейского континента, не говоря уже об их помесях и гибридах. Вот достигающие немалого веса великаны, вот короткошеие, весом поменьше, но рекорд-но быстро набирающие вес, вот... Всех не перечислить. А как разнообразна цветовая гамма шкур!
Но присматриваться особо некогда – хозяин ведет дальше по первому этажу пристроечек. А там птицы тоже разноконтинентальных происхождений: индейки, цесарки, перепелки, утки мускусные, утки пекинские... Птицы крупные и крохотные, декоративные...
В свое время жил тут лебедь-шипун по имени Степан. Ковалев привез его, раненного браконьерами, из Красно-гвардейского района. Степан в Холках прижился, а выздоровев, летал по округе, возвращась в ставший родным двор. Потом эту птицу Ковалев передал в село Оскольское – в хорошие руки, во двор с близким водоемом-озерцом, где условия для лебедя, несомненно, получше.
Курятником увиденное не назовешь. Заходят в вольеры и гордо вышагивают из них какие-то голошеие существа – хохлатые и громадные петухи огненного окраса. Говорят, какой-то украинской породы. По весу – бараны да и только.
Особенно горластых и буйных в драках Ковалев сам не изводит – рука не поднимается. «Руби сама», – предлагает Галине, жене своей.

* * *

Ну а какой же птичий двор без самого верхнего этажа со светелками? Там голуби – услада души хозяина. Само собой – «голландцы», «датчане», «французы»...
Стайеры, что способны преодолевать в полете не одну тысячу километров и возвращаться, пережидая ночи на реях морских судов. И спринтеры, демонстрирующие высший пилотаж в домашнем небе. Турманы и всегда отличающиеся белоснежными перьями «павлины» с веером распускающимися хвостами, «трясуны» и... Кого только нет в этом постоянно говорливом царстве.
В Новом Осколе, к слову сказать, живет давняя и добрая традиция. В дни города устраивать около городского парка шумные и веселые, как встарь, сельскохозяйственные выставки. Ковалев непременно вывозит на те смотрины клетки с лучшими представителями своей голубиной стаи. И у этих клеток всегда людно. Знатоки, любители и, само собой, завистливые ревнители.
Голубей, к примеру, водит, постоянно живя в селе Оскольское, главный агроном района Иван Птахин, другой чиновный люд, даже городской. И не приведи гос-подь выделить чьих-то голубей особо. Пристрастие к мальчишечьей забаве живет в этих людях до седины. Держать голубей во дворах и под крышами – занятие, передаваемое из поколения в поколение.
Голубь «прилетел» в судьбу Ковалева, когда ему минуло всего лишь шесть. На крыше дома, нахохлившись, замерзал неизвестно откуда прилетевший черный. Малыш обогрел его и приютил. А потом выпросил у товарища приблудившегося белого. Потомства, к величайшей досаде мальца, не случилось: и черный, и белый оказались голубками.
Видя терзания Володи, отец решил расширить его познания. Прихватив с собой поллитровку, заткнутую стержнем кукурузного початка, отправился с сынишкой заснеженным пятикиломет-ровым путем в село Тростенец к давнему любителю – голубятнику. Пока взрослые приятели мирно беседовали, малыш завороженно созерцал жизнь голубятни. Но домой возвращались, неся за пазухами две пары пернатых. Владимир до сих пор помнит их окрас, прозванья и повадки.
Оттуда все и началось. В письмах с армейской службы первоочередно интересовался чердачной жизнью своих питомцев. Случалось потом, искал уворованных. И находил их неизменно. Даже в других городах и районах.
Неизгладимое впечатление от родового поместья Ковалева я получил, побывав в дендрарии. Ведущее к дому легкое арочное строение оплетено виноградными лозами. «Конкорд», «Лидия», другие, конвейерно созревающие столовые десертные сорта. За домом – шесть сортов плодоносящих грецких орехов, множество сортов малины. Съедобный каштан, жимолость, элеутерококк. И все ухожено, привито, как должно, обрезано.

* * *

Над всем, что сегодня здесь живет и оглашает окрестность звуками жизни, царит дом Ковалева. Построенный через дорогу от отцовской усадьбы, он заметно господствует, «летит» над местным ландшафтом. Как принято сейчас говорить, – современный. Два уровня с претензией на третий – под крышей.
Фундамент был заложен еще в 1987 году. 23 года непрерывного строительства, которое, к слову сказать, еще и нынче не закончено, хотя кровлей завершено давно.
Насколько можно полагать, энергично развиваемое придомное животноводство тешит не только душу и воображение естествоиспытателя. Все долгие годы строительства оно давало мясо, переводимое посредством денег в требуемые строительные материалы. И практически все строительство – своими руками.
«Рукастыми» и сильнохарактерными были деды по материнской и отцовской линии. Деду по матери Кузьме довелось служить в охране вождя революции. Голосом этого коммуниста, правда, сильно интересовались и церковные хоры. Силой голоса Кузьма, по семейному преданию, пригашал керосиновые лампы.
Дед Кузьма погиб под Ржевом в Великую Отечественную. Отец, отличник в школе, ушел на фронт комсомольцем. После Праги воевал с японцами, а потом еще и с «лесными братьями» в Прибалтике и Западной Украине. Всю невоенную часть жизни Александр Сергеевич Ковалев плотничал в колхозе. Ныне действующие в Холках клуб, больница, школа строи-лись с его участием (1 сентября 2003 года ветерана настиг и скосил инсульт, и первый день занятий в когда-то построенной им школе был приостановлен). Опытнейшему плотнику, столяру и колеснику Чернянский райпотребсоюз заказывал бочку (шутка ли сказать!) трехметрового диаметра. В ней там солили закупаемые у населения огурцы и отправляли их на Север и за Уральский хребет.

* * *

Объем сделанного и делаемого на холкинской усадьбе Ковалева невольно заставляет задуматься о физических возможностях человеческого организма. Но хлопотами по родовой усадьбе деятельность Ковалева не ограничивается. У него ответственнейшая служебная должность. Он – заместитель начальника управления АПК администрации Новооскольского района по экономическим вопросам. Приходится вращаться в горниле современных производственно-хозяйственных процессов, нащупывать и определять неизведанные еще пути в современной экономической политике, воплощать ее программы.
Насколько это совместимо с голубятней и прочими утехами сельской жизни? Где брать на все это время? Ковалев, кажется, знает, где. У него солидный жизненный опыт. В старших классах школы, которую он окончил с отличием, ему уже доверяли должность воспитателя в летних пионерских лагерях. Институт, служба в армии. Экономист, заместитель председателя в крупном чернянском спецхозе «Пролетарский Октябрь», главный экономист и начальник крупного молочного комплекса (1200 голов) в Орлике Чернянского района, зампред колхоза, секретарь парткома, инструктор райкома партии, заведующий отделом пропаганды Новооскольского райкома КПСС, замдиректора, а потом и директор зарождающегося ЗАО «Приосколье»... И вот уже полтора десятка лет в должности нынешней.
Каждая ступень карьерной лестницы давала ему необходимые знания и ориентиры, умение находить выходы и верные решения. В итоге то, на что у иного уходит неделя, многоопытный Ковалев способен решить и за день.
И все-таки такой объем дел, да еще в приложении к одному человеку... На мой естественно возникший воп-рос, удается ли ему высыпаться, Ковалев лишь понимающе смеется. У него свое измерение времени, свои способы самовосстановления.
– Вот кручусь, достраиваю дом свой и чувствую – устал, что называется, до чертиков. Отрываюсь минут на пятнадцать в голубятню. Слушаю воркотню, созерцаю старты и возвращения, стайки самцов-ухажеров... У них там своя жизнь. Четверть часа и – «аккумуляторы заряжены», можно продолжать кладку. Можно с тем же «зарядным» эффектом провести десяток минут в крольчатнике. Или неспешно пройтись по пасеке промеж гудящих ульев. Эти мерно жужжащие с «грузом» хлопотуньи любого взбодрят и вдохновят.

* * *

Умение организовать всякий труд на дороге тоже не валяется. В пристройке я видел у Владимира полочки с гаечками, болтиками разнообразных размеров и много другого, мелкого, но потребного по случаю. То, что я на своей дачке разыскиваю, случается, полдня, Ковалев находит в секунду. Тех же рабочих ульев у него сегодня аж 170. Иной раз такого количества их не случалось и на пасеках колхозных.
Как обиходить удается при таком множестве других дел и занятий? Вместо ответа Ковалев на счет раз, два, три снимает крышку, поднимает коврик над рамками с «клубом» пчел. Все ульи – собственной конструкции. Пчелам в них – благодать, а унифицированы не только детали пчелиного жилища, но и движения самого пчеловода.
...«Рукастость» – она в генах или сугубо наследуема? Об этом, глядя на Ковалевых, приходится только гадать. Сын Александр не лишен нынешних молодежных увлечений. Динамик на верхнем этаже дома – одна из его забав. Его и друзей. Но старший Ковалев намеренно переводит на Александра все пасечное дело. И у сына, похоже, уже получается. За прошедшее очень сухое лето накачал две тонны меда (с бурьянов, считай), посадил десятки роев и обеспечил их «жильем».
Наследственность – это главное. И – воспитание.