Человек природе — чуждый элемент?

В последнее время в нашей области все активнее и острее поднимаются вопросы природопользования. Обнаруживается стремление кардинальным образом взяться за улучшение среды обитания белгородцев.
Чем это вызвано? С этим вопросом корреспондент «Белгородской правды» обратился к главе Вейделевского района Александру Григорьевичу Панину. Вот что он сказал.
— Идея нынешнего природообустройства в нашей области назревала давно, состояла из попыток воплощения в жизнь каких-то его элементов. А теперь вот выливается в целую систему.
— Не запаздываем с этим?
— Может быть, в какой-то мере и так. Губернатор это сам подчеркнул. Идея и инициатива принадлежат Евгению Степановичу Савченко. Скажу как исполнитель, что понимание масштабов этой идеи пришло уже после того, когда она сложилась в систему. Но было много срочных дел. Промышленное и индивидуальное жилищное строительство, массовая и сплошная газификация, дорожное строительство... Неотложные материальные заботы. А теперь появляется возможность делать что-то и для души, поработать на вечность, для будущих поколений.
Вообще-то эта проблема масштаба космического. Если обозревать отечественную историю, можно вспомнить: в нашей стране делались попытки ее решать. И нужно сказать, сравнительно удачные. Например, в 1948 году в стране верстался и по-военному энергично воплощался в жизнь великий план преобразования природы.
— И это в условиях невиданно громадных последствий военной разрухи, вызванного засухой послевоенного голода...
— Да, в короткий срок была сформирована материальная база, создана сеть лесозащитных и лесопосадочных станций, оснащенных всем, что только могла послевоенная страна. В архивах планы, без преувеличения, планетарного масштаба. Не будь тех планов, материализованных в лесопосадки, коими была «разлинена» вся пашня, в нашем почти сплошь склоновом Вейделевском районе чернозем был бы уже вымыт и вынесен в овраги, заилил бы дно рек и морей.
Нынешняя попытка природообустройства вызвана серьезной необходимостью. Мы подошли к самому краю. Противоречия между деятельностью человека и природой обостряются с каждым новым днем. Глобальное потепление (и вымораживание в тропиках), подтопление, сокрушительные землетрясения и многие другие экологические беды — это не что иное, как реакция природы на присутствие человека. Планету трясет и лихорадит, и она, похоже, хочет избавиться от человека, презревшего ее нужды. Самоорганизующая система, отторгающая человека как ненужный элемент.
Предпринимались попытки решать проблему в мировом глобальном масштабе. Вселенский собор в Сан-Франциско. Сотворение Киотского протокола. Недавняя встреча в Копенгагене, закончившаяся, как, впрочем, и предыдущие международные форумы, увы, ничем. Природа может обеспечить необходимым планету людей. Но жадность человеческая для нее неодолима. Укротить эту жадность в планетарном масштабе не удается.
Те же США дают 40 процентов мировых отходов и отказываться от того нисколько не хотят. Они намерены дать квоты развивающимся странам. Китай, Индию, Россию ограничить в развитии, а себя оставить на прежнем уровне, с чем понуждаемые к ограничению никогда не согласятся.
А что остается нам? Сидеть и ждать, когда все разрешится на планетных «верхах»? Начинать с себя. С места, где живешь. Вот что нужно.
Сегодня очевидно: человек все больше стремится и тянется к природе. Академик Вернадский еще в двадцатые годы прошлого века предвидел деурбанизацию. После пяти вечера из Белгорода нынче уже почти не выехать. Белгородцы едва не в массовом порядке едут за город. Все, кто имеет возможность строиться, уже не будет делать это в городе. Из мегаполисов люди будут расселяться все активнее, и этот факт все очевиднее.
Все — на природу. Но всегда ли природа рада этой встрече? Если проехать по живописным загородным местам, можно увидеть: очень не рада. Удручающе не рада. Человека же и впредь будет тянуть к природе.
И как быть? А просто нужно ввести все в цивилизованные рамки. Губернаторская программа «Зеленая столица» охватывает целый ряд поэтапных проблем в этом направлении: облесение неудобий, создание рекреационных зон, восстановление родовых сельских гнезд и многое другое, помогающее природе выдержать натиск человека. По большому счету это программа обустройства среды обитания. Что пьем, чем дышим, что оставляем детям и более дальним потомкам?
В белгородской природообустроительной губернаторской масштабной затее просматривается, на мой взгляд, основополагающий стиль государственного деятеля. У нас в стране громадный сонм политиков. Число их, по-моему, уже переросло критическую массу. А вот прослойка государственных деятелей, увы, мала. Нам в этом повезло. Политик живет от выборов до выборов. Вершимое государственным деятелем оборачивается порой сроками, выходящими за рамки жизни его поколения. Закладываемые сейчас дубравы, боры и парки во всей их красе и силе мы можем и не успеть увидеть. Но им порадуются потомки.
Прежде во всем этом у нас были тактические линии, но не было общей стратегии. Нынче она есть. Есть модель комплексного решения важнейшей проблемы, технологии решений этапных ее моментов. Живем, как когда-то жили, теперь пятилетками природообустроительных созиданий. Есть за всем этим и жизненная философия. Мы будем не просто обустраивать природу, но и себя в ней. Ведь среда обитания формирует и создает живущего в ней индивидуума. Это как в чистом городе не бросишь окурка.
— А как, Александр Григорьевич, идея природообустройства сообразуется с современной экономической системой?
— Не скажу, что гармонично. Напротив даже. Современная экономическая система, главной целью которой является получение прибыли любым путем, порождает, продуцирует и репродуцирует ту же жадность, алчность по отношению к среде обитания. Эта система будет меняться в ближайшей исторической перспективе. Не получение любыми способами прибыли должно застить глаза, а разумный достаток, обеспечивающий разумные же потребности человека. Гонка за прибылью — удовлетворение жадности. Потребительские амбиции американцев с их сорока процентами отходов — за пределами здравого смысла. Сейчас думы человечества о системе другой, благожелательной к среде обитания.
— Как намеченная в области программа осуществляется применительно к Вейделевскому району?
— Она в стадии активного воплощения, причем по всем направлениям: озеленению и ландшафтному обустройству населенных пунктов; рекультивации участков, подвергшихся техногенному воздействию; облесению меловых и опасных в эрозионном отношении склонов; организации добывания и массового производства посадочного и посевного материала.
Один из стержневых моментов программы — создание и обустройство у нас шести рекреационных зон. Проект нами детально продуман и просчитан. На заседании правительства области он одобрен и признан пилотным. Решен вопрос финансирования. Общая стоимость первого этапа проекта 20 миллионов рублей. Половину средств собираем в районе. Другая половина выделяется нам из областного бюджета. И транши уже пошли.
Активно и организованно прошли весенне-посадочные работы по облесению крутосклоновых участков с меловыми отложениями. Люди массово работали на посадке саженцев. Старательно и главное — осознанно. В районе есть живописные леса — «Маяки», «Пожарище», «Яремчено», «Стукалов лес», «Избушки», «Козлячий». Но всего-то лесной площади — 2580 гектаров. Это лишь два процента районной территории. Район, как и соседний Ровеньский, практически сугубо степной. Потому каждый новый гектар леса вейделевцу дорог. За короткий срок дружно обсажено 216 гектаров склонов. Высажено без малого полмиллиона саженцев. Еще 85 плановых гектаров будет облесено осенью. А за пятилетие планируем облесить четыре с половиной тысячи гектаров. Для степного района — существенно. В весенних посадках действовали все организации и предприятия.
Меня спрашивают: ну а сам-то в этом деле участвовал? А как же! Лично высадил саженцы сосны на полутора километрах пропаханной полосы. Мой бор — в общий рукотворный бор района. Дело чести, так сказать. Сосну, кстати, ценим особо. Боры поднимаются сравнительно быстро. Красивы. Снабжают атмосферу озоном. Не стесняются при этом бедности почв.
Первую из шести рекреационных зон открываем в мае. Комплекс Старый Хутор в бывшем имении графини Паниной с уникальным графским лесным прудом, графским парком, с цветущими участками местного районного символа и герба — «воронца» (узколистного пиона). Во всех рекреационных комплексах начинаем с «монтажа» — сооружения навесов, мест для костра, мангалов, отхожих мест, емкостей для сбора мусора и прочих моментов начального бытового жизнеобеспечения.
— Слыхал, что концепцией районного природообустройства вы делились со студентами и преподавателями БелГУ.
— Да, по поручению губернатора. Со студентами, обучающимися специальностям государственного муниципального управления. И той встрече рад. Она убедила меня, что вопреки стараниям телевидения и других средств массового оболванивания не вся наша молодежь бросается очертя голову в «пепси» и «Клинское». Аудитория задавала много вопросов. И не только по теме. И это радовало. Ведь этой молодежи продолжать начатое нами.