ЧИНОВНИКАМИ ВЫРАСТАЮТ

Мало кто нынче не замечает, что на понятиях «чиновник», «чиновничество» появляется какой-то не шибко хороший нарост. И расплодилось их в сравнении с прошлым, как говорится, немерено-не считано. И не совсем ясно, откуда берутся эти люди, призванные по должности служить интересам государства и общества. Может, и не возник бы этот вопрос, не «обозначайся» то и дело иной чиновный люд в неблаговидных делах, связях коррупционных и прочих…
В прошлом веке с вопросом «откуда появился?», во всяком случае, было много яснее. В Вейделевском районе, что в моей собкоровской зоне, я знал одного энергичного, интересно работающего руководителя – Владимира Федоровича Рыжкова. Но мало и коротко, потому что он быстро поднимался по карьерной лестнице. Слышал только, что на всех повышениях и продвижениях работал он исправно, оставляя добрые следы.
А тут вот случайно узнаю, что 2 марта отмечает Владимир Федорович 80-летие. Решил: надо бы сказать о человеке доброе слово в газете. Прошу его прислать в помощь мне биографию. Он сделал это, как все привык делать, добросовестно. Прочитал я, не отрываясь, его жизнеописание и понял, что журналисту к тому ни прибавить ни убавить. Не нужно ни «драматизировать», ни «приподнимать» какие-то моменты. Просто человек жил и старался жить вровень со всем, что требовало то наше непростое время. И тем привлекает.
Потому предлагаю редакции ту биографию в чистом, так сказать, виде. Ведь короткая документальная лента порой принимается интереснее расцвеченного режиссерскими ходами художественного фильма. Чиновника, на мой взгляд, мало назначить. Им надо стать, вырасти. Как вырастал Рыжков.

В. СОЛОВЬЕВ,
собственный корреспондент
«Белгородской правды».

Я, Рыжков Владимир Федорович, родился 2 марта 1933 года в городе Днепродзержинск Днепропетровской области. В этот город приехали родители на строительство Днепрогэса из Курской области Поныровского района, где и поженились. К 1941 году, к началу войны, у них уже было четверо детей: одиннадцати, восьми (мне), трех лет, трех месяцев.
На второй день войны отца призвали на фронт, так как был лейтенантом запаса, коммунистом. Мама с нами была вынуждена эвакуироваться. Трудно передать словами все тяготы и лишения, которые испытали все мы, продвигаясь вглубь страны на «перекладных»: когда на подводах с частями Красной Армии, когда пешком (мама на руках несла грудного ребенка и швейную машинку, которая нас очень выручала; мы со старшей сестрой несли нехитрый скарб и волочили еще и трехлетнюю сестру).
Так и дошли до совхоза «Викторополь» Вейделевского района. Здесь мама устроилась в детский сад воспитателем, куда были определены и мы. В 1944 году пришел из госпиталя раненый отец, он лишился на войне кисти левой руки, стал инвалидом II группы.
В совхозе прошли мое детство и юность. Я окончил семь классов, пошел работать в мастерскую по ремонту техники: сначала учеником токаря, затем – токарем. В 1952 году был призван в армию. Попал в школу «ШМАС», учился на авиамеханика. Окончил по первому разряду, распределили в боевую часть, стал старшим авиамехаником, командиром отделения. Поощрялся двумя юбилейными медалями, фотографией у развернутого знамени части. Служил в Китае.
Уволился в запас в 1956 году и сразу пошел в мастерскую электрослесарем, ремонтировать машины ГАЗ-51 со сложным по тем временам электрооборудованием. Принимал активное участие в общественной жизни комсомола, играл в составе футбольной команды
совхоза.
Совхоз испытывал нехватку шоферов, поэтому, когда меня избрали председателем
ДОСААФ, я организовал курсы водителей, стрелковую команду. Многие молодые люди, окончив эти курсы, работали в районе. Стрелковая команда занимала призовые места.
А потом меня назначили разъездным механиком, так как имел права 1-го класса, хорошо знал машину, мог работать сваркой, автогеном, произвести несложный ремонт двигателя.
В стране по примеру Гагановой инициативные работники переходили на отстающие участки. Такой участок был в совхозе. Третье отделение не справлялось с полевыми работами (4,5 тысячи гектаров пашни), постоянно другие отделения приходили на помощь – «вытаскивали». Так и попали мы с восьмимесячным сыном на этот отстающий участок, в
25 километрах от центральной усадьбы. Удобств не было никаких, молодой жене приходилось тяжело, но на долгие годы я сохранил самые благодарные воспоминания об этом периоде: о свежеиспеченном супругой хлебе, сваренном борще, свежевыстиранной и выглаженной одежде.
Мне нравилось так работать. Быстро установил контакты с механизаторами, отремонтировали зимой всю технику, а весной первыми отсеялись, чем мы очень гордились. И впервые при подведении итогов на «маевках» третьему отделению присудили 1-е место с вручением переходящего Красного знамени.
В совхозе, самом крупном в районе, было много техники, ее необходимо было оперативно ремонтировать, а мастерская не справлялась с работой, и меня в 1960 году перевели заведующим ремонтной мастерской совхоза «Викторополь». В мастерской была установлена дополнительная кран-балка, потолок подняли на два метра, организованы были цеха топливной аппаратуры, аккумуляторный, малярный, столярный (делали кузова грузовых машин, сиденья). После ремонта, обкатки и покраски трактора выходили как новенькие, будто с завода. Их ставили на организованную стоянку до весны, что позволило совхозу первым в сжатые сроки провести полевые работы.
В 1970 году был избран освобожденным секретарем партийной организации совхоза. При проверке результатов работы был замечен секретарем обкома Н. С. Игруновым, и на пленуме Вейделевского райкома партии меня избрали членом бюро райкома КПСС. К этому времени я уже окончил Ново-оскольский техникум механизации сельского хозяйства, учился на четвертом курсе Воронежского сельхозинститута. Старался работать на совесть, как и подобало тогда, помните, «Раньше думай о Родине…».
В 1972 году приказом обл-сельхозуправления был назначен директором садоводческого совхоза «Вейделевский». Сад был самым крупным на юго-востоке области, но работникам нечем было платить заработную плату, трактора не работали из-за отсутствия ГСМ. В корне пришлось менять организацию труда, механизаторов переводили на подряд, закрепляли за ними кварталы садов; в животноводстве также производили расчеты за привесы и надои. Главное было заинтересовать людей, изменить всю систему отношения к работе.
Через три года совхоз получил переходящее Красное знамя Министерства совхозов и денежную премию. Механизаторы и животноводы стали получать более достойную зарплату, премии. В совхозе развернулось строительство: построили коровник, фруктохранилище, винцех, пять двухквартирных домиков, орошаемый участок организовали. Деньги у нас завелись, стали отгружать на север плоды, а нестандартные – перерабатывать на соки. Совхоз был на подъеме.
В 1976 году я был назначен начальником производственного управления Вейделевского района. На этой должности не пришлось долго работать. Но впервые район в числе лидеров выполнил план продажи хлеба государству. Тогда это было едва не самой высокой оценкой.
В стране создавались садоводческие, овощеводческие тресты; шла централизация производства овощей и плодов, и я был переведен на должность директора Белгородского треста «Плодопром». В области почти в каждом хозяйстве имелись садовые участки, но они за полевыми заботами практически превратились в бросовые, заросли бурьянами и если чем и являлись, то распространителями вредителей и болезней. Согласовав свои действия с сельхозотделом обкома партии, плановым отделом облисполкома, управлением сельского хозяйства, специалисты треста совместно с учеными Мичуринского института плодоводства обследовали всю область на предмет пригодности к дальнейшей эксплуатации имеющихся многолетних садовых насаждений. Было предложено выкорчевать непригодные сады, ввести севообороты. Кроме того, были внесены предложения по созданию новых совхозов и питомников по выращиванию посадочного материала. В результате образовались сов-хозы «Яблоновский» в Валуйском районе, «Городищенский» в Старооскольском, «Борисовский» в Борисовском. Расширились и питомники – Борисовский, Красногвардейский, Чуевский, Принцевский. Такие мероприятия позволили уже через два года иметь хороший высокоурожайный посадочный материал. По тресту закладку садов увеличили до 1200 гектаров в год. Внедрялась новая технология ведения садоводства, позаимствованная в Молдавии, где мы не раз бывали со специалистами области.
Во всех плодоводческих сов-хозах были организованы растворные механические цеха, где готовились жидкости для опрыскивания садов. Плоды стали чистыми, ушли парша, плодожорка, тля. Применяя контейнеровозы, оперативно вывозили продукцию из садов. Внедрили комбайновую уборку смородины и посадку земляники.
Все время приходилось учиться, применяя передовые технологии. Было построено семь хранилищ для фруктов на 750 тонн каждое. В период опрыскивания стали применять вертолет, что ускорило обработку садов. Во всех совхозах заработали цеха по переработке нестандартных плодов на соки. На зимнее хранение закладывалось до 3000 тонн плодов.
В стране образовалось Министерство плодоовощного хозяйства, в Белгороде – объединение «Белгородплодовощхоз», куда вошли тресты плодового и овощного хозяйства, меня назначили первым заместителем начальника объединения, через два года – начальником. Занимаясь в объединении переработкой, я понимал, что нужно создавать пищевую промышленность в области. Заводы, которые были в Белгороде, подчинялись Воронежу и Мос-кве, и полученная продукция в большей степени доставалась этим городам (особенно побочная – шрот и крахмал шли на корм скоту).
На собрании руководителей заводов и хозяйств было принято решение создать в области объединение, генеральным директором которого меня единогласно избрали. Укомплектовав объединение специалистами, провел работу по приемке предприятий из Воронежского объединения (масло-жировые, спиртзаводы) и Москвы (кондитерская фабрика, завод лимонной кислоты, крахмальный завод). Добровольно никто не хотел передавать предприятия, поэтому приходилось часто ездить в Москву на согласования, «воевать» за каждое из них.
Горбачевская «перестройка» не минула Белгородчину. Но и в 1986 году проводилась целенаправленная работа по развитию пищевой промышленности: масло-жировые заводы, спиртзаводы, ликеро-водочные, завод лимонной кислоты, крахмальный завод, кондитерская фабрика – везде проходила реконструкция, замена устаревшего оборудования. Сколько пришлось приложить усилий, чтобы в условиях жестких лимитов, нехватки денежных средств проводить все эти работы.
За труд награждался государственными наградами: орденами Трудового Красного Знамени, Дружбы народов, двумя орденами «Знак почета», а также медалями, многочисленными грамотами.
С 2000 года, проработав
50 лет, я на заслуженном отдыхе, являюсь ветераном труда. Помогаю детям и внукам, занимаюсь садоводством, овощеводством, но уже на своем приусадебном участке. Груши мы ели до нового года, яблок хватает до весны, а закруток – еще на два года.

С уважением
В. Ф. РЫЖКОВ.

От редакции. Что можно пожелать в год 80-летия этому человеку, не растерявшему активной энергии и вкуса к жизни? Здоровья и продления жизнелюбия!