Что с нами случилось?

В «БЕЛГОРОДКЕ», которую выписываю более 15 лет, с волнением прочел статью девятиклассницы А. Воробьевой «Послала… за орденом» от 22.11.2013 г. (№ 173).
Низкий поклон родителям девочки, а особенно дедушке, которые рассказали ей правду об отношениях между людьми в советское время.
Эта заметка подвигла меня рассказать о небольшом эпизоде из своих светлых воспоминаний. В конце 1974 года, будучи главным инженером УМ треста № 3 «Тбилпромстрой» Минстроя Грузинской ССР, я был послан в г. Славянск Украинской ССР на завод «Строймаш» для получения четырех экспериментальных растворовозов на шасси автомобиля ЗИЛ-130. Перегоняли их своим ходом.
Водители все молодые – армянин Аветик Саркисян, украинец Анатолий Шевченко, грузин Тенгиз Арабули и грек Котро Атанасов. На завод, кроме нас, приехали получатели из разных республик. Был конец года, завод с трудом справлялся с планом. Ждать пришлось две недели. Мы подружились за это время, деньги у всех быстро закончились, пришлось ждать переводов. К несчастью, у Толика Шевченко открылась язва желудка, в 23 года! В тяжелом состоянии ночью его забрала «скорая». В больнице ему сделали операцию и спасли парня. И мы, получив деньги, решили доктора отблагодарить. Тот с негодованием отверг подарок и деньги и так пристыдил нас, что пришлось краснеть и извиняться. Уверен, сейчас все было бы по-другому. Ведь мы были в чужом городе, но для всех нас был один адрес – ­ «…не дом и не улица, наш адрес – Советский Союз!».
Оставалось пять дней до Нового года. Толика оставили в больнице. Встал вопрос, кто поведет четвертую машину. Выхода не было, пришлось сесть за руль мне, с опытом вождения только на легковом автомобиле. Ехать решили ночами – меньше движения на дорогах, днем отсыпаться в машинах на обочинах. Головным шел Аветик как самый опытный, за ним остальные.
…Под Ростовом был мороз – минус 15 градусов. Смотрим, на обочине стоит ЗИЛ-164, возле горящей покрышки греется закопченный водитель, еле говорит от холода: «Ребята, кончился бензин, голодный, помогите». Дали мы ему бензина, колбасы, хлеба, печенья. Помогли завести машину. Поехали дальше.
Чуть отъехали, увидели лежащий на боку ГАЗ-52. Подцепили тросом, поставили на колеса, помогли водителю собрать рассыпавшиеся ящики, дали еды.
Южнее, на Кубани, днем началась оттепель. Аветик не справился с управлением, вылетел на чернозем и завяз по ступицы. Стали останавливаться проезжающие, помогать. И только когда пригнали из колхоза мощный трактор, автомобиль вытащили. Один весельчак, прощаясь, сказал на наши слова благодарности: «Счастливо, кацо, при­едем в гости – угостите чачей. Я служил там, хорошо у вас, тепло и народ гостеприимный».
Перед Туапсе вновь резко холодно стало, а ночью в горах ехать опасно. Остановились в каком-то поселке, дожидаясь рассвета. Мы периодически заводили машины, чтобы хоть немного согреться. На звук моторов из дома вышла женщина: «Ребята, что вы тут стоите?». Я подумал, что хочет прогнать нас, а она пригласила в дом, нажарила картошки с мясом, выставила соленья, чай с вареньем. А мы уже четверо суток были на сухом пайке, обросшие, грязные. Кто бы сейчас пустил в дом четверых кавказцев? Вряд ли кто из молодых читателей поверит мне, но все было именно так.
Она предложила: «Ребята, я постелю вам, отдохните». Отговорились: надо, мол, домой спешить. Прощаясь, попытались предложить денег. Хозяйка искренне обиделась.
Последняя ночь застала в Зугдиди, столице Мегрелии. Там все было ясно: кавказские обычаи. Из трех домов вышли хозяева и настойчиво приглашали к столу. Мы-то знали, что значит мегрельский стол, гостей отпустят не раньше чем дня через три. Старик обиделся не на шутку: «Вы что, не уважаете мой возраст, плюете на обычаи предков?». Мы приняли угощение в дорогу и, не отдохнув, поехали дальше…
Вот такие отношения были между людьми, а ведь ехали зимой по территории трех рес­публик – Украины, России и Грузии, а чувствовали себя везде как дома.
Что же сейчас-то происходит с людьми?