И аисты вернутся…

БЫЛО ВРЕМЯ, когда над волоконовским хуторком Владимировка возвышался высоченный сухой ствол дерева с шапкой аистова гнезда на верхушке. Та массивная хворостяная шапка в высокой вышине как-то необъяснимо осеняла хутор надежностью. Даже зимами, когда птицы были в отлете. И вот дерево упало. Теперь сразу бросается в глаза пустота процентов на девяносто вымершей улицы, лезут в глаза мало замечаемые прежде, агрессивно захватывающие сельское пространство американские клены.
Потерю сразу ощутили даже с головой поглощенные заботами о прокорме дворовой птицы и скотины местные жители. Валентина Аманова, соседствующая своим двором с бывшей аистовой обителью, от увиденного горестно заплакала. Опечалились другие хуторяне.
Аисты построили домовладение свое на вершине громадного сухого дерева пять лет назад. Тогда, когда строители потянули по хуторской улице долгожданную асфальтированную дорогу. Внизу под деревом ревели бульдозеры, а на его вершину пара аистов дружно тащила все пригодное для строительства гнездовья. Казалось, аисты и «принесли» эту дорогу, которая соединилась с той, другой, построенной четверть века назад дорожной бригадой колхоза имени Крупской, возглавляемого энергичным председателем Николаем Ивановичем Никитенко. Теперь она вела не только к погосту, но и на трассу Валуйки – Белгород.
И еще раз аисты утвердили себя тогда в качестве приносящих, по преданию, счастье. В ту весну родились в хуторке двое младенцев. Что тут скажешь: устами народных примет глаголет истина.
В первый год жизни у новопоселенцев не все ладилось. В середине лета, улетев из гнезда, не вернулся аист. Прождав его неделю, поднялась над хутором кругами ввысь и улетела аистиха. Зато потом пошло все как надо, и каждую осень над хутором, к радости жителей, совершались круговые облеты молодой стаи. Попасшись на лугу среди хуторских телят, аисты улетали в поля откармливаться и вместе с другими сбиваться там в перелетные стаи.
Аистовое же семейство прошедшего года, видно, решило побить все рекорды «аистовой демографии». Аист с аистихой вырастили и подняли на крыло сразу пятерых (обычно деток бывает по два или три). Родители сбивались с ног и с крыльев, чтобы прокормить и поднять всю эту ораву. Первые три птенца уже вылетали из гнезда покормиться и изучить окрестности, а двое «последышей» все еще оставались стоять в гнезде в ожидании родительского корма. Затем и вовсе остался один (я посчитал его «больнушкой» – он часто приседал в гнезде). Выходили родители и его.
Улетели всемером – видимо, с надеждой поспеть на родину с приходом весеннего тепла, да обязательно первыми, чтобы захватить на жительство родовое гнездо. Прилетят (умножившись там на теплых морях парами) на родину. А родины – дерева с гнездом – теперь и нет. Это обстоятельство беспокоит уже сейчас, и гложет мысль, как бы помочь аистам с жильем во Владимировке. Вот когда пожалеешь, что столь же высоченное сухое дерево походя срублено было под корень напротив двора Савиных. До что там. Прошедшим летом та же Валентина Аманова нанимала бригаду спилить соседствующую с ее двором вековую грушу, продолжавшую ежегодно сорить – усыпать землю сплошняком дикими грушами.
А могли ведь мужики, обрубив сучья и ветви, оставить ствол резервным для аистова гнездовья. И нет теперь в хуторе подходящего сухого дерева для нового.
Владимировцы за пять лет привыкли к аистам. Каждый их прилет в родовое гнездо (и обязательно в пору посадки картошки на огородах) всегда всех радовал. Их «ремонтные» хлопоты, любовные танцы на виду у всех, далеко разносимый звук цокотания больших костяных клювов повышали ощущение жизни на хуторской улице.
Приезжаешь в хутор и сразу, еще издалека, видишь взлетающих и возвращающихся в гнездовье птиц, слышишь охранную дробь «кастаньет». Значит, все тут в порядке, хочется жить и приниматься за дела.
Прошедшим летом в хуторе было необычно много приезжавших на отдых горожан. И многие приходили полюбоваться аистами. Даже маленьких, едва оторвавшихся от колыбели приводили, чтобы показать им «аю».
У Валентины просили оставшийся от отца-фронтовика артиллерийский бинокль, чтобы рассмотреть поподробнее быт живущих там, на верхушке, больших и миролюбивых симпатичных птиц.
Как теперь не потерять птиц, постоянно заряжающих хуторян энергией жизни?
Может, последовать примеру борисовцев, о которых писал недавно мой земляк и друг Валентин Кизилов, собственный корреспондент «Белгородской правды» по западному кусту районов? Его подивило обилие аистовых гнезд на борисовской земле. Они селятся там даже на столбах электролиний. Под одним из гнезд Валентин, шутка сказать, видел электролампочку для освещения улицы. Гнездо с подсветкой, так сказать.
Я работал в тех местах и обилию аистов не дивлюсь. В том краю почаще дожди, побольше приречных (река Ворс-кла) озер и болотец с лягушками. У нас на юго-востоке нередко и среди лета «кормные» озерки и болотца, копанки пересыхают, что называется, вчистую. И аистам приходится охотиться на грызунов, ящерок, кузнечиков, других почти полупустынных обитателей.
Но дело не только в этом.
В. Кизилов пишет о деятельных борисовцах, заботящихся об аистах. Для их гнездований они загодя готовят крестовины, колеса и перекладины. Во взаимных с птицами заботах живут борисовцы.
Владимировка как раз на границе с Валуйским районом. Близки к ней границы других районов, в том числе Украины. Стоит ли Волоконовскому району упускать одну из точек ежегодного аистового воспроизводства?
Ведь не так и много их в районе. Может, найдут районные власти общий язык с энергетиками, добьются от них разрешения на выделение под аистово гнездо одной из высоких опор (может, и резервных), да заодно и помогут энергетики с подъемником, чтобы водрузить на вершину крестовину под гнездовье.
В том, что та инициатива
аистами благодарно будет вознаграждена, сомневаться пока не приходится. Нужно было видеть, как по весне прилетающие аисты сражались за овладение прежним гнездовьем. Тут же претендентов на «квартиру» предстоящей весной будет поболе десяти пар. Место кормления им знакомо. Ухватятся за первую же возможность угнездиться.
Предлагаемое дело не столь масштабно и обременительно. Но оно может послужить началом очень важной кампании. Наша Белгородчина все явственнее обнаруживает стремление к созданию хотя бы у себя в области экосистемы, возвращающей местности естественно-природное состояние. Все энергичнее воплощается программа биологизации земель, расширяются посевы трав, сидератов, осваиваются технологии, максимально щадящие от разрушения почвенный покров с миллиардами созидательных микроорганизмов в нем, защищаются склоны и облагораживается местный ландшафт «зеленостоличными» посадками леса. Все это добрые начала.
Целенаправленно и грамотно возрождается флора. Отстает, мне кажется, и остается прежним отношение к фауне. А она, что ни говори, незаменимая составляющая экосистемы, но забивается нынче охотой, даже не браконьерской – вполне разрешаемой. Наверное, это наши предки еще в пору, когда массами зайцев «облепливался» Мазаев челн, подстреленный из дробовика охотничий трофей дипломатично, а то и стыдливо стали называть «добытым». Нынче, когда винтовок с оптикой и другими прибамбасами больше, чем самих зверей и птиц, вместе взятых, «добытие» в самом буквальном смысле превращается в «добитие» всего, чему удалось прилететь, снестись, высидеть и поставить на крыло (а у четвероногих – «на копыто»). Получается так, что мало кому удается теперь улетать на зимовку в теплые края или забиваться в глухие лесные чащобы.
Минувшим летом была закрыта, вернее, так и не открывалась августовская охота на перелетную пернатую дичь. Не знаю, право, во что обошелся тот запрет местному департаменту природопользования и охраны окружающей среды, возглавляемому Александром Григорьевичем Паниным. Недовольных наверняка было немало.
Но, как бы то ни было, предстоящей весной можно ждать прибавления водоплавающей дичи на наших водоемах.
Вообще-то понимание того, что фауне, вместо того, чтобы расстреливать ее, нужно помочь с расселением, начинает потихоньку проявляться в отдельных наших местах. В Вейделевском районе в Клименках заведена специальная фазанья ферма, выведенное потомство которой выпускается в дикую природу для размножения. В Ровеньках бьются над тем, чтобы в условиях неволи получить от закупленных в приволжском заповеднике дроф хотя бы яйца. А затем, может, и через инкубирование (если потребуется) получить молодняк для расселения (в свое время эта птица свободно разгуливала по вейделевским и ровеньским полевым и степным просторам). Добрые устремления!
Надо помогать диким сородичам непременно, всемерно и срочно.
И тогда счастливо нашедшая аистов Владимировка сможет вернуть их. С ними хутор дольше проживет.