Заслуженный деятель искусств РФ, балетмейстер Гедиминас Таранда: «Балет – это прививка высокого искусства»

Заключительным «аккордом» фестиваля «Шереметевские музыкальные ассамблеи» стало выступление на сцене Белгородской государственной филармонии «Имперского русского балета» под руководством заслуженного деятеля искусств РФ Гедиминаса Таранды. Это событие можно назвать знаковым для нашего города – впервые на белгородской сцене зрители увидели не сомнительную антрепризную «окрошку», а известный в балетном мире профессиональный театр. Причем выступали гости под живую музыку симфонического оркестра Белгородской государственной филармонии, с некоторым трудом разместившегося между сценой и первым рядом кресел!
Творческое кредо театра, созданного по инициативе великой русской балерины Майи Плисецкой, его руководитель Гедиминас Таранда формулирует так: «Мы помним тех, кто создал лучший в мире балет. Тех, кто позволил нам испытать неподдельные гордость и восхищение. Тех, кто создал уникальную школу классического танца, распространив ее по всему свету. Тех, кто жил на сцене и посвятил всю свою жизнь этой тяжелейшей «порхающей» профессии». Лучшие классические традиции «Имперский русский балет» гармонично сочетает с современными балетными тенденциями – это важные слагаемые творческой «империи» Гедиминаса Таранды.

В Белгород он привез два совершенно разных по стилю одноактных спектакля – «Кармен-сюиту» и легендарную «Шехеразаду», поставленную хореографом-реформатором М. Фокиным в 1910 году для парижских «Русских сезонов» Сергея Дягилева. Этот восточный, магический, эротичный балет в свое время принес успех исполнителю заглавной партии Вацлаву Нижинскому и надолго ввел в европейских светских салонах моду на соответствующие интерьеры и восточные шаровары у дам. «Во-первых, нам не надо было долго понимать друг друга с вашим дирижером, «Шехеразада» – это симфоническое сочинение, не балетное. Артистов я заставляю слушать музыку Римского-Корсакова и танцевать ее, – объясняет выбор спектаклей Гедиминас Таранда. – «Кармен-сюита» Ж. Бизе – Р. Щедрина был одним из первых спектаклей, которые я восстановил. Специально для Майи Михайловны он был поставлен в 1961 году балетмейстером Альберто Алонсо. Мне хотелось показать разность стилей хореографов. Я практически не трогал их редакции, лишь для выступления в Белгороде сократил несколько сцен – нам у вас немножко тесновато, не хватает пространства». Костюмы и декорации спектакля выполнены по оригинальным эскизам Льва Бакста – такими же, как показанные в 1910 году в парижской «Гранд Опера».

Когда делаешь редакцию готового балета, надо быть очень чутким к атмосфере спектакля, считает художественный руководитель театра, чтобы более сложная и современная хореография не уничтожила чужой шедевр. Но иногда осторожное вмешательство допустимо. Например, работая над постановкой «Дон Кихота», Г. Таранда внес в балетную хореографию много движений фламенко, какие-то юмористические моменты... Солисты целый месяц изучали в Мадриде испанский танец фламенко. Посмотрев «Ромео и Джульетту» Гедиминаса Таранды, согласился с новой редакцией и прежний постановщик балета М. Лавровский – «делай, у тебя балет обретает новое динамичное «лицо».

Гедиминас Таранда остался очень доволен «внимательной, чуткой» белгородской публикой и сотрудничеством с симфоническим оркестром Белгородской филармонии под руководством заслуженного деятеля искусств Украины Р. Нигаматуллина: «Оркестр очень хороший, просто приятно порадовал! Под фонограмму невыносимо работать, но … на гастролях приходится! Из-за бедности российских городов, дороговизны проживания, переезда артистов. А в Белгороде порой мелькало ощущение, что мы уже в оперном театре – столичном, хорошем...».
Белгородцы тепло приняли сложный и динамичный хореографический узор «Шехеразады», а в нем – темпераментный танец с красивыми прыжками и поддержками молодого премьера Наримана Бекжанова. Заинтриговал их и острый современный рисунок образа Кармен в исполнении Анны Пашковой (ее «хитана» – не роковая женщина, а скорее трудный подросток, резкий, непредсказуемый, неуправляемый...). Чудесная музыка и минимальная, но выразительная сценография дополнили яркое впечатление от балетного вечера.
Гедиминас Таранда – общительный, обаятельный и по-мужски красивый, в антракте, посмеиваясь, говорил журналистам про замеченные им открытые в оцепенении внимания детские рты:
– Чувствую, что из этого города нельзя надолго пропадать!
На детей Таранда делает в работе особый акцент. У «Имперского русского балета» есть большой проект: ездят по России, отбирают из местной самодеятельности талантливых детей. И... приглашают их танцевать в своих спектаклях, которые театр дает в этих городах. «Щелкунчик» с участием четырех-пяти-шестилеток уже прошел около 30 раз – во Владимире, Угличе, Муроме, Рыбинске, Ярославле и других российских городах. «Мы им с детства сделали такую инъекцию культуры — и все, они теперь наши!».
Кстати, сам Гедиминас и трое его братьев (все — балетные танцовщики) такую «инъекцию» получили в детстве именно в наших краях, живя в Воронеже, где их мать работала в театре оперы и балета. Здесь же Гедиминас окончил хореографическое училище. Потом было училище в Москве, приглашение в Большой театр, где молодого дебютанта сразу заметил и стал ставить «на него» спектакли Ю. Григорович. А сегодня у Гедиминаса Таранды, знаменитого танцовщика, снискавшего славу на балетных подмостках мира, две собственные хореографические школы. «Балет в культуре нашей страны – это прививка высокого искусства, которую принято делать в нежном возрасте, восприимчивом к красоте и возвышенным чувствам».
От лица белгородских поклонников изящных искусств журналисты взяли на себя смелость пригласить «Имперский русский балет» в Белгород снова. Мы ведь тоже нуждаемся в полезных «прививках»! «У нас не только оркестр замечательный, но и Камерный хор!» – заманивали руководителя театра, обмолвившегося, что он поставил сложнейшую «Кармина Бурана», которую сегодня мало где берутся ставить (нужны музыканты и вокалисты высокого уровня). И Гедиминас, простив нам безудержное хвастовство, обещал серьезно подумать над предложением.