Язык — «основа государства»

О том, что мы теряем родной язык, что он засоряется англицизмами и американизмами, пишут и говорят в средствах массовой информации довольно часто. Люди возмущены неоправданным употреблением иностранных слов в названиях телепрограмм, магазинов, контор, предметов быта, игрушек...
И возмущение можно понять: ведь с исчезновением русского слова исчезает традиция, разрывается связь поколений — деды и внуки начинают говорить словно на разных языках. Например, английские слова «креатив», «креативный» употребляются вместо русских слов «творчество», «творческий», которые связаны со словами — творить, творение, Божье творение, Божья тварь. Творчество — это Божья милость, Божий дар. Ничего этого нет за иноземным словом «креатив».
Читатель может возразить, что заимствования из иностранных языков были всегда, что без них не обойтись. Да, это так. Но раньше иноземное слово появлялось вместе с предметом, явлением, названия которым не было в родном языке. Но зачем же менять прекрасное, живое, родное, понятное всем без исключения слово «творчество» на непонятное старшему поколению скрипучее «креатив»?
Увидеть опасность в таком явлении, опасность для нашего народа, культуры смог Владислав Мефодьевич Шаповалов. Именно эту проблему вынес писатель на обсуждение общественности в статье «Основы государства» (газета «Белгородская правда» за 29 ноября 2010 года) и рассмотрел ее с государственной точки зрения.
Владислав Мефодьевич имеет право на такую точку зрения, ведь он — один из защитников нашей страны в годы Великой Отечественной войны, он — писатель, человек, умудренный и опытом своей долгой жизни, и опытом многих людей, с которыми он встречается в процессе творческой и издательской деятельности. Его сердце
болью отзывается на все виды «экспансии», а что постепенная замена родного языка языком английским является оккупацией, он не сомневается.
Шаповалов заявляет в своей статье страстно и, может быть, для кого-то нелицеприятно, что основа государства — язык — планомерно разрушается с
целью лишить русский народ своей истории, своей национальности, своего государства.
«Это языковой террор, ведущий к духовному геноциду», «замена и вытеснение русских слов иностранными есть не что иное, как идеологическая диверсия», — пишет он в своей статье. Писатель напоминает, что «язык есть главное орудие нации, опора ее духа. Помните: в начале было Слово. Наши предки твердо знали, что «вера и язык отечественный суть две сильнейшие связи всякого народа». Даже иностранцы отмечали: «... в самом языке русских горит любовь к Отечеству, их беспримерная храбрость».
Позиция гражданина, духовная память о родине, детстве, родителях, о юности, прошедшей вначале в оккупированном врагом городе, а потом на войне, дают Владиславу Мефодьевичу право называть вещи своими именами: «... директивный тон в засорении нашей благозвучной речи грубыми американизированными англицизмами задают президентские верхи, а за верхами верноподданнически толпится челядь помельче». Он называет школьную реформу с ее сокращением часов на изучение русского языка, с введением тестовых экзаменов, с отменой сочинения по литературе убийственной не только для школы, но и для государства, так как «вопрос о языке — политический. С ним связана защита государственных и общественных интересов». Он считает, что эти «реформы» направлены на отсечение молодого поколения от традиций, от природных корней национального просвещения и культуры.
Так непримиримо, так национально и государственно обостренно вопрос о нынешнем состоянии русского языка в России еще никто не ставил.
Спасибо, Владислав Мефодьевич! И спаси Вас Бог!