Боевой дух от возраста не зависит

На столе в уютном доме Василия Александровича Склярова стоит портрет молодого красавца в голубом берете.
– Это его любимый внук Сергей, он, как и дед, – десантник! – сказала Татьяна Васильевна, дочь ветерана.
Я уловил явное сходство в портрете фронтовика времен войны и его внука. Прямо одно лицо.

– А вообще-то у него шестеро внуков и девять правнуков. Есть даже три праправнука!
Это неудивительно, ведь Василию Александровичу почти 97! Дата вроде бы не круглая, но ветеран все же готовится к юбилею. Ведь в этом году 70-летие Курской битвы, главного сражения в его жизни. Василий Александрович – ровесник Октябрьской революции, даже на полгода старше этого судьбоносного события.
Начало Великой Отечественной войны застало его в Москве, где он в это время служил в медицинской академии. Но, отказавшись от брони и столичной квартиры, Василий ушел добровольцем на фронт.
Фронтовые дороги командира санитарного взвода Склярова накрепко связаны с шестой гвардейской воздушно-десантной дивизией, с которой он прошел от Курской дуги до Вены.
На Быковку, где стояло подразделение Склярова, пришелся один из главных ударов второго танкового корпуса СС.
– Стояла страшная июльская жара, – вспоминает ветеран. – Мы с поля боя раненых вытаскивали под шквальным огнем. Отправить их в тыл не было никакой возможности, весь транспорт был задействован на доставку снарядов. Я тащу раненого на плащпалатке, а он молит лишь о том, чтобы положили его в могилу лицом на запад, куда пойдут добивать врага. Именно в этот момент я по-настоящему осознал силу духа нашего солдата.
Судьба раненого, как правило, во многом зависела от первой перевязки. Во время контратак фронтовые санитары шли по пятам за наступающей волной, подхватывая раненых буквально на бегу, сами падали, сраженные пулей или осколком снаряда. В этих боях Скляров также получил два «сувенира» от врага. К счастью, ранения оказались не слишком тяжелыми.

Василий Александрович вспоминает, как уже после боя сопровождал раненого в госпиталь и в кузове полуторки поменялся с ним местами, положив солдата удобнее, чтобы не трясло. Снаряд попал прямо в машину. Лишь Скляров и еще двое остались невредимыми, а раненый солдат был разорван в клочья.
Были на фронте и комичные ситуации. В обязанность санитаров входила организация банных дней с прожаркой обмундирования. В самый ответственный момент, когда наладили пар, налетела вражеская авиация. И смех, и грех было наблюдать, как бесштанная команда, сверкая пятками, пряталась в окопах от налета.
А самое незабываемое зрелище было при форсировании рек на плотах. Даже не столбы воды от разрывов остались в памяти, а красная от крови вода, в которую погружали весла…
Василий Александрович быстро устает от нахлынувших воспоминаний. Да и незачем припоминать каждый эпизод войны – она ужасна во всех ее проявлениях.
После войны Скляров вернулся в родное Разумное, почти полвека трудился фельдшером в железнодорожной поликлинике. Рядом с боевыми наградами на его праздничном пиджаке висит и медаль «За трудовое отличие».
Еще в девяностолетнем возрасте ветеран обливался ледяной водой даже в самые морозные дни. Теперь здоровье, конечно, уже не то. Но десантный дух старого солдата остался прежним. Он от возраста не зависит.