Министерства кивают друг на друга, депутаты равнодушны

На пленарном заседании Госдумы 20 ноября от фракции «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ» слово взял наш земляк, депутат Ю. А. СЕЛИВАНОВ. Приводим выступление с незначительными сокращениями.

Уважаемые коллеги! Я всю жизнь проработал на производстве и восхищаюсь опытом, знаниями, талантом депутатов прошлого и нынешнего созывов. Здесь действительно есть чем восхищаться – об этом говорят ваши звания, ученые степени… А какие выступления! Вот, думаю, мозг страны. Но стоп. Результат где?
Почему страна с таким мощным интеллектом (парламентом) докатилась до стагнации в экономике? Стагнация и в реальном секторе, который я представляю здесь среди вас, высоких профессионалов. И восхищение, извините, проходит от таких, с позволения сказать, результатов.
Многолетний опыт руководителя убедил меня в том, что польза от профессионала появляется только тогда, когда он глубоко ответственный человек. Когда он вкладывает свою душу и знания в дело, когда неудачу этого дела воспринимает как физическую боль, которая заставляет его думать, исправлять, действовать… Заставляет немедленно, не откладывая, если надо, влезать в рутинную работу с головой, помогая низовым звеньям разобраться в сути возникших трудностей и снять проблемы.
Мы все должны испытывать чувство стыда, когда слушаем, как министр финансов с радостной, сияющей улыбкой на лице сообщает, словно о лотерейном выигрыше: «Нам повезло: цены на нефть были выше плановых. И доходная часть бюджета – более 50 процентов от нефти». То есть повезло как в лотерее.
Отчет министра финансов напомнил мне повесть Короленко «Дети подземелья», когда бомж пан Тыбурций пришел с сияющей улыбкой к голодным детям и сказал с радостью: «Радуйтесь, дети, сегодня у нас будет еда. Мне удалось ее достать». То есть удалось украсть. Но пан Тыбурций украл для голодных детей и поэтому радуется.
Чему радуется Минфин? Тому, что мы крадем дары природы, предназначенные для наших детей, внуков? А они, наши дети и внуки, не будут радоваться тому, что мы их достояние распродаем на радость чужим дядям. Но ведь в основной массе депутаты родом из советского детства и знают, что только труд на земле, у станков, верстаков, наковален, труд строителей, ученых, изобретателей должен создавать экономику и мощь страны, а не нефтегазовая труба.
Чтобы не уйти в дебри, я не буду здесь искать ответ на банальный вопрос «кто виноват?». Наверное, время не пришло, а может быть, мы боимся сказать.
Но озвученный Минфином результат требует от депутатов поставить второй вопрос: что можно сделать в этих условиях? И я как бывший «пахарь» экономического сектора скажу, что должны делать депутаты, если они хотят увидеть результаты в экономическом плане.
Первое. Депутаты должны принимать понятные законы, чтобы они не создавали дополнительные препятствия, а наоборот, помогали развивать экономику, жестко преследуя тех, кто малейшие наши недоработки использует для торможения, да еще и в корыстных целях.
Второе. Любой механизм, в том числе закон, требует доработки на практике. Ни один теоретический постулат в жизни не может быть абсолютно верным. Поэтому комитетам необходимо сопровождать законы, отслеживать практику их применения, для чего запрашивать отзывы с мест, собирать семинары. И главное – не надо показывать свою амбициозность, надо ставить себя на место практиков. Ведь им в реальной жизни многое виднее.
И третье. Чтобы процесс в экономике не стоял, пусть депутат берет на себя риск разового толкования закона. Нужно быстро учитывать предложения практиков и при необходимости вносить изменения и принимать их здесь, в Думе, по упрощенной процедуре голосования. Как практик, все испытавший на себе, заявляю: такой поддержки реальный сектор от депутатов Государственной Думы не получает. Наоборот, обычно от этого сектора отбиваются, как от назойливой мухи, глубокомысленно рассуждая об инстанциях, которые не поймут. А если еще и реализация закона требует три копейки из бюджета, то выпучат глаза: ты что, бюджет утвержден, это закон, вноси в Думу предложения, с какой статьи снять эти три копейки.
Почему-то тем, кто разворовывает 10 процентов бюджета, согласований не требуется.
Обращусь к своему личному опыту. Если бы в свое время я получил поддержку в комитетах и министерствах, то миллиарды рублей дополнительно вливались бы в бюджет. Речь идет о 215-м законе о жилищно-накопительных кооперативах. Закон нормальный, но есть недостатки. Медведев, будучи президентом, даже дал директиву довести количество кооперативов до тысячи. Это активизировало бы и огромные сбережения населения, их только под матрасом у людей пять триллионов хранится. Вот где источник финансирования реального сектора, дающий, помимо жилья людям, дополнительные поступления в бюджеты и активизацию смежных отраслей. Всего по стране стихийно организовывалось несколько десятков кооперативов.
Три года назад многие кооперативы надеялись, что я, депутат областной Думы, вместе с тогдашним депутатом Госдумы Георгием Георгиевичем Голиковым пробью стену непонимания. Увы. А ведь в странах разрушенной Европы после войны кооперативные деньги населения решили жилищную проблему без бюджетных средств и помогли раскрутить смежные отрасли, а следовательно, и экономику. И мы бы могли! Но со спутанными руками и ногами трудно двигаться.
В чем же причина, почему такое бездушие? На мой взгляд, в вопросах продвижения законов на местах все фракции одинаково бездеятельны, за небольшим исключением, конечно. Такое же отношение и у министерств и ведомств, которые я не один раз посещал. Всех расслабила нефтяная труба.
Другой пример. Закон № 261 «Об энергосбережении», принятый в 2009 году, в системе строительства практически не работает. Он запутан многочисленными изменениями так, что сами депутаты не разберутся. Во-первых, только два года назад подписан приказ Минрегиона о правилах определения класса энергоэффективности зданий (и то после проведения мной рабочих встреч с министрами).
Во-вторых, еще через 2,5 года, то есть два месяца назад, подписан приказ во изменение первого, он фактически полностью заменяет его. Меняется концепция. Если раньше класс «д» был низким и требовал работ по утеплению зданий, то теперь 90 про-центов ранее холодных бюджетных объектов класса «д» выведены в класс нормальных, то есть не требующих затрат. Назвал рубашку шубой – и ходи зимой. Изменен и смысл закона. Как на местах теперь понимают, холодные здания сами по себе стали теплыми, и бюджету разово расходовать миллиарды рублей не требуется. Зато практические затраты на их отопление будет нести тот же бюджет, те же миллиарды, но ежегодно.
Я провел эксперимент и утеплил детский дом в Белгороде, переведя его из класса «д» в класс «б». Затраты на отопление снизились в четыре раза, окупаемость составит при этом шесть–восемь лет. И нет до сих пор документа, исключающего противоречие в массе других нормативных документов по энергетической эффективности (экономия сотни миллиардов рублей).
Можно целый час перечислять, почему пять лет не работает закон, но вывод один: авторы и разработчики, и депутаты Госдумы равнодушны к закону № 261, который имеет стратегическое значение для страны, о котором и президент, и премьер знают как о действующем (то есть надеются на то, что в следующем году бюджетные затраты на отопление снизятся на миллиарды рублей).
На самом деле, кроме замены лампочек и установки приборов практически ничего не делается, хотя это всего лишь несколько процентов от того, что требуется по Закону № 261-ФЗ об энергоэффективности зданий.
И самое главное – никто за это не несет ответственности, а министерства (экономики, Минрегион, Минэнергетики и Минфин – со всеми встречался) пять лет кивают друг на друга, так как у них нет ответственного координатора. И Госдума тоже в стороне…